давно дожидалась я этой темки). тоже публикую рассказ, написала летом, навеян был дождем... на две трети автобиографический..
Темная ночь спустила свое синее покрывало на землю и окутала тишиной небольшой городок. Все вокруг погрузилось в сладкое забытье. Лишь округлая, с лукавыми глазами Луна, наблюдала за спящими и теми, кто еще не спал. Она освещала дорогу паломникам, которые путешествовали по миру фантазии и грез, она благословляла тех влюбленных, которые в поиске романтики, стояли, обнявшись, и глядели на нее, она скрывала стыдливые лица девушек, и победительные взгляды парней. Порою, взор ее глаз загорался, и было отчетливо видно сладкие улыбки и доброжелательный взгляды звезд. Порою, игривая Луна хитро прищуривала свои лукавые глаза, и покрывала мир мраком, который стирал последние четкие очертания между бытием и фантазией, покрывая людей тонким-тонким шелковым одеялом снов, отдавая Морфею всю свою ночную добычу.
Но одному человеку никак не удавалось заснуть. Девушка по имени Леся неспокойно вертелась в кровати. Было уже далеко за полночь, но ей все никак не удавалось заснуть. Видно порою, мерзавец Морфей забывал о ней, или почему-то не хотел приходить. Леся открыла свои ясные глаза и уставилась в потолок. Мысли ее бешеным роем пчёл струились в мозгу, не давая уснуть. Они брели лабиринтами сознания, перегоняя друг друга, но, так и не доходя до конечной остановки, терялись. Лесе хотелось спать, но мысли били тревогу, спешили сказать ей, что она что-то забыла, но ни одна мысль не донесла ей, что именно. Девушка время от времени то открывала свои бесконечно грустные и красивые глаза, то вновь опускала на них тяжелые веки. В истерическом припадке она металась в кровати, имея в душе лишь одно желание – заснуть, забыться безмятежным сном. Но организм - жуткий упрямец!- противился. Леся каждую минуту меняла свое положение, то раскрывалась, то вновь набрасывала одеяло на свое тело. Ничего не помогало. Сон упрямо не хотел приходить, или что-то ему мешало посетить девушку? Какие ворота были для него заперты, и почему, собственно говоря? В голове Леси струились тысячи мыслей, не дающих ей заснуть. Они бежали, нет, летели словно птицы, перегоняя друг друга, чтобы поскорее напомнить Лесе, что она забыла о чем-то. Но разум, утомленный от событий дня, от непонятных, путаных мыслей, уже не хотел принимать действительность, и Леся, сама того не желая, включила ночную лампу. Яркий свет заслеплял глаза, но девушка сразу же привыкла. Она взглянула на часы и побледнела – они показывали пол-второго. А ведь у Леси никогда не было бессонницы, а если и была, то она никогда не засыпала позже часу ночи! Девушка схватилась за голову, а затем потрясла руками, чтобы убедится, что все это не сон. Ей почему-то казалось, что она сошла с ума, что бессонница – признак сумасшествия, но, успокоившись не много, Леся тихо и мягко, словно привидение прошла на кухню. Ее сожительницы, подруги детства, с которой Леся снимала небольшую однокомнатную квартирку, не было дома, поэтому Леси зажгла чайник, а сама тихонько подошла к трюмо, стоявшему в коридоре. Зазеркалье всегда кажется людям чем-то потусторонним и странным, но, несмотря на эти суеверные убеждения, в зеркало смотреть любят все. И Леся не было исключением. Она всегда с большим удовольствием смотрела на свое отображение и прекрасно осознавала то, что она неотразима, и неповторима. Овладеть искусством любования отражением сложно, но Лесе, скромной и неуверенной в себе девушке, удалось это сделать, пускай и большими усилиями. Только в такие моменты мысли успокаиваются, и как будто бы сплетаются вместе и прячутся далеко, чтобы уступить место мыслям о том, какая же ты все-таки красавица! Леся, как и обычно, улыбнулась своему двойнику в зеркале – девушке с невероятно красивыми зелеными глазами и доброй душой. Затем оглядев свою двадцатилетнюю мордашку она хитро прищурилась и неспешной, плавной ходой вернулась на кухню. Оставшись одной, без поддержки двойника, Леся опять почувствовала удары мыслей. Мысли, опять эти мысли! Опять девушку одолевали мысли о чем-то важном, о том, что она что-то забыла. «Что? Ну что я забыла?» - этот риторический вопрос Леся задавала то ли самой себе, то ли своем надоедливым мыслям. Закипевший чайник привел ее в чувство. Неспешно, будто бы оттягивая момент встречи со своими мыслями, она налила себе чаю, и села на свой любимый старенький стульчик. Горячий чай обжег горло, но вместе с тем вернул способность трезво мыслить. Мысли, мысли, мысли…. Ах вот оно что! Точно! Как я могла об этом забыть?! Леся быстро, отставила чашку, расплескав чай по столу, запачкав новую белоснежную скатерку, на которую она так долго откладывала деньги со стипендии. Не обратив на это ни капельки внимания, она со скоростью молнии побежала в свою комнату. Воспоминание о том, что она могла забыть, окрыляло ее, и почти неслышно, хотя и очень быстро, словно привидение, она передвигалась по комнатам. Добежав до спальни, она схватила первую попавшую в руки вещь – в ее руках заблестели клавиши мобильного телефона. Тонкие, хрупкие, почти детские пальчики со скоростью света набирали до боли знакомый номер. Ей было все равно который сейчас час, – ее любовь, вот что имеет значение. Длинные, идущие в никуда гудки, хотели отобрать у Леси ее уверенность и силу, но она не поддавалась, и надеялась услышать любимый голос на том конце провода.
- Алло! – весело протянул приятный мужской голос. Слышалось, что в комнате приглушенно играла музыка, а сам парень говорил еще очень бодро.
- Алло, Алексей? Леша? Привет, это Леся. Я хотела тебе кое-что сказать, - лишь сейчас девушка поняла, что попала в экстремальную ситуацию, которую создала сама. Нужно было действовать, говорить, а не вот так нелепо молчать…
- А, Лесюнчик! Привет! Ты чего это не спишь? - голос его был как всегда доброжелательным и подбадривающим, но как Леся ни старалась, она не могла уловить нотки любви в этом голосе.
- Лешик… Ах, это неважно! Как ты можешь сейчас об этом думать, - голос Леси сперва с нежностью проговорил любимое имя, а затем зазвенел от злости и раздражения. Но потом сердце ее заледенело – как она могла обидеть кумира своего сердца?
- Леся? Ты что? Ты же не Лунатик, я надеюсь, – беззаботно и весело ответил Алексей.
- Ты как всегда смеешься… - расстроено проговорила Леся, выдавив из себя невеселый смешок.
- Позитив – залог жизни! Ведь помнишь фразу: «Улыбайся, люди любят идиотов!». – И он как всегда весело засмеялся. Нет, заржал, так неуместно и грубо, что Лесе захотелось встряхнуть его за плечи и вытряхнуть из него всю «глупость». Его шутки были так неуместны и оттого казались еще глупее и действовали на нервы.
«Он не хочет услышать главные слова, - подумала про себя Леся, - или он действительно не понимает, что стало предлогом моего ночного звонка, или он просто по-ребячески притворяется, - заключила она».
- Леша… – Леся вдруг набралась решительности сказать это, но песня, внезапно услышанная ею в трубке, слегка оттеснила уверенность, - О, сделай громче! – попросила она. В жизни Леси значение имели лишь две вещи – музыка и Алексей, обое так нежно ею любимые. Леся не могла заснуть, пока не услышала хотя бы одну любимую песню, или не помечтала о кумире сердца. А песня в трубке нежно играла и успокаивала разыгравшуюся бурю в душе Леси. Девушка улыбнулась и запела в унисон своим музыкальным любимчикам, - Вона ночила квіти у волоссі, і ним грався він іще вітер, здавалось давно вже дорослі, але кохали щиро, мов діти....
- Я и не подозревал у тебя такого голоса! - с неподдельным восхищением оценил девушку парень.
- Спасибо, - она поняла, что упустила момент признания, теперь снова придется выжидать, когда это будет уместно.
- Я понял, ты не просто так звонишь. Что случилось, Лесюнчик? – наконец-то его голос обрел нотки серьезности. Правда, серьёзность и Леша – были нотами разных клавиш, и, совмещаясь, создавали «Песенку лицемера», которую с удовольствием оценили люди, не разборчивые в музыке, меломанов же, она оттолкнула бы километров на 100.
- Тебя это действительно интересует? – с надеждой спросила она, и, уловив лишь слышное «да», она также тихо, но нежно и трепетно заговорила – Леша, я тебя люблю! Не поверишь, но я давно собиралась это сказать и…, - она попыталась достучаться до его сердца, но в ответ услышала лишь противные гудки говорящие лишь об одном. Леся некоторое время, изумленная и шокированная, стояла не шевелясь. Леся медленно положила трубку, на которую медленно, словно им не хотелось этого делать – не хотелось расстраивать и без того горем убитую Лесю, скатились две слезинки. И Леся поняла, что опять проиграла…
_________________ Ты коренным образом отличаешься от всех, так что не бойся!
|